Психология преступления

Человек никогда не совершал преступлений по отношению к другим и себе в своей полной самостоятельности. Он совершает преступления в толпе и с толпой, — потому что в толпе и с толпой он не чувствует ответственности за то, что делает. Он просто зубчик в механизме. Он может спокойно сказать: «Я делал то, что делали все другие».

В Индии почти каждый день то здесь, то там вспыхивают беспорядки среди индусов и мусульман, джайнов и мусульман... Я прежде жил в городе, известном только своими беспорядками. Небольшой предлог — и весь город в огне, потому что в том городе было почти равное количество мусульман и индусов. А пустяковые и глупые вещи, которые считались религиозными, духовными... Например, если вы — со своей музыкой, барабанами, песнями, флейтами, — проходя мимо мусульманской мечети, не прекратите музыку, этого будет достаточно, чтобы убить сотни людей, испепелить дюжины домов.

Я наблюдал эти беспорядки около двадцати лет беспрерывно и удивлялся — милые, прекрасные, очень любящие люди — как внезапно они меняются! Довольно просто слуха, и начинается резня, убийство, насилие.

В университете был один профессор — очень милый, любящий человек, — и когда я увидел, как он поджигал индуистский храм, то не смог устоять перед искушением задать ему вопрос. После того как беспорядки закончились и комендантский час был отменен, я сказал:
«Я мог бы поверить, что кто угодно может быть таким безобразным и насильственным, только не вы. Я хочу задать несколько вопросов; во-первых, могли бы вы сами сжечь индуистский храм, который не вредил ни вам, ни кому бы то ни было?»
Он спросил: «Почему вас интересует это?»
Я ответил: «Хочу понять психологию преступления».
Слезы навернулись ему на глаза, и он произнес: «Самому это невозможно, но в толпе становишься просто частью толпы. А когда столько людей поджигают храм, всплывает какое-то бессознательное побуждение к насилию, разрушению, животности».
Забывается полностью собственная индивидуальность, человек становится просто зубчиком в механизме. Все, что он делает, — не его действие, это действие бессознательной толпы. И он втянут толпой.
Странствуя с ветром, в полной самостоятельности, становишься просветленным, а не преступником.

Преступление как таковое есть часть психологии сборища. Сознание похоже на воду — вода всегда поддерживает одинаковый уровень, и когда вы часть толпы, вашему сознанию приходится поддерживать тот же уровень, ту же слепоту, что и у сборища.

Люди в своей самостоятельности становятся Эверестами, высочайшими вершинами сознания. Но толпа никогда не поднималась к сознанию; никто никогда не слыхал о просветленной толпе. Только индивидуальность способна подняться на крыльях, словно одинокий орел, летящий прямо через солнце к все большей и большей свободе.

Сборище всегда состоит из рабов, запуганных людей, — людей, чье существо наполнено страхом. Львы не собираются в толпы. В своем благородстве и гордости, в своей славе и великолепии они стоят одиноко. Только овцы, полные страха, всегда озабоченные своей смертью, остаются в толпе. Вы не увидите овцу одну. Одна, она начинает ощущать потерянность. Она не знает, что делать, куда идти. Психология толпы всегда доминировала в ней.
Преступление не рождено самостоятельностью человека. Оно порождается теми, кто не в состоянии быть самими собой.
Толпа дает определенную безопасность, некоторый уют — понаблюдайте за стадом овец, как они движутся. Между ними даже нет просвета. Касаясь телами друг дружки, они движутся так, будто у них общее сознание. И они счастливы в своей неиндивидуальности.

Преступление исходит не от индивидуальностей, оно исходит от тех, кто не может вынести самостоятельности и высотных ветров, кто не в силах раскрыть свои крылья из-за страха потерять их.

OSHO